– Пожалуй. Но два дня вроде как маловато. Как мне достать билеты? Есть ли у нее паспорт? И где ее найти? И кстати, сколько ты мне за это платишь?
– Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Ты с этого поимеешь десять тысяч долларов, Хоб. Как раз то, чего тебе недостает, деточка. Лучше и не скажешь, а? Но ты должен все бросить и прямо сейчас браться за дело.
– За десять тысяч долларов, – промолвил Хоб, – я вычеркну из своего ежедневника все встречи на неделю вперед. Черт, даже на две недели.
– Мне надо всего два дня, Хоб. Но ты должен доставить ее в Париж. Что же до билетов, то я уже заказал их на твое имя. Можешь забрать их в конторе «Эр Франс» в Кеннеди. Вылет утром в семь. Ты должен прибыть туда за час до вылета. Твой паспорт в порядке?
– За мой паспорт не волнуйся. А как насчет Аврориного?
– Я уж позаботился о нем, еще когда был в Нью-Йорке. Надеялся провернуть это дельце.
– Ладно, так где мне ее найти?
– У тебя есть бумага и ручка? Лады, вот тебе кое-какие адреса и телефоны. – Макс принялся диктовать, а когда закончил, Хоб вслух зачитал названия и цифры. – Ну вот, дело на мази. В моей спальне на письменном столе есть записная книжка в кожаном переплете. Там есть номера Дорри и Келли. Деньги на расходы ты найдешь в левом ящике моего бюро. А также массу сам знаешь чего, если понадобится. Мой номер в здешнем отеле тоже в записной книжке. Я тут всегда останавливаюсь, когда в Париже. Сделай это для меня, Хоб. Хватай Аврору и тащи ее сюда.
– А она не будет артачиться? – встрепенулся Хоб. – Когда перед посадкой на международный рейс приходится ширять людей, я взимаю дополнительную плату.
– Ты что, сбрендил? Да она в лепешку расшибется, едва заслышит про Париж. У тебя все пройдет гладенько, Хоб. Только сделай! Лады, деточка?
Когда Хоб клал трубку, руки его тряслись. Может, еще понюшечку? Нет! Надо сделать дело. Такого чудесного оборота колеса фортуны у него еще не бывало. Эта мелкая работенка может поставить агентство на ноги, оплатить traspaso, а с остатка от полутора тысяч долларов на накладные расходы можно выкроить что-нибудь для Гарри Хэма на Ибице, что-нибудь для Найджела Уитона, уж бог весть где он там, и для Жан-Клода. А всего-то требуется найти девицу по имени Аврора и доставить ее в Париж. Что ж тут трудного?
Открыв свою вместительную сумочку, Дорри – воплощенная деловитость – извлекла скоросшиватель.
– Вот имеющиеся у меня сведения по Авроре. Заметьте, она проживает на Восточной Шестьдесят шестой улице, близ Ист-Ривер-Драйв, в противоположном конце города. Вот номер фотостудии, где она выполняет большинство работ. У нас есть номер и адрес ее тети в Бруклине, но она там не бывает. Кроме того, номер церкви, которую она посещает, тоже в Бруклине. Тут же ряд ее фотографий. Вот. Могу я вам помочь еще чем-нибудь, пока не ушла домой?
– Скажите, у нее были какие-нибудь основания выехать куда-нибудь из города?
– Насколько мне известно, нет. – Дорри посмотрела на часы. – Сейчас почти два часа дня. У вас на поиски остаток дня и вся ночь. Ваш рейс вылетает в Париж в семь утра из международного зала отправления в Кеннеди. Келли вас отвезет. Он должен вот-вот подъехать…
Она не договорила, услышав скрежет ключа в замке. Оба замерли в ожидании. Дверь распахнулась, и вошел Келли.
– Келли, – сказала Дорри, – не знаю, известно ли тебе насчет Парижа…
– Известно. Макс звонил мне в спортзал. Я тотчас поехал. – Келли поглядел на Хоба. – Вы с Авророй должны махнуть утренним рейсом из Кеннеди, верно? А я пока буду возить вас, куда потребуется. Лимузин внизу. Я готов ехать, как только вы будете готовы. Багажа много?
– Один чемодан, – ответил Хоб. – В спальне. Мне только надо покидать в него шмотки.
– Не беспокойтесь, я это сделаю за вас. И отнесу в лимузин.
– Мне еще надо найти Аврору, – заметил Хоб.
– Да с этим не будет никакого напряга. Обычно она торчит дома, ежели не на съемке и не с Максом.
– Я как раз собираюсь это выяснить. Так что прошу прощения, мне нужно позвонить.
– Я пошла, – сообщила Дорри.
– Схожу на кухню, прихвачу пивка, – проговорил Келли. – Не знаете, Генри принес? Неважно, сам погляжу.
Келли вышел, и в коридоре послышался цокот его каблуков, удаляющийся по направлению к кухне. Дорри подхватила сумочку, небрежно сделала ручкой и удалилась, плотно закрыв за собой входную дверь. Хоб сел у телефона.
Набрал номер Авроры. Занято.
– Алло, Аврора? Это Макс.
– Черт, Макс, вчера ночью я из-за тебя глаз не сомкнула! Где ты?
– Ты не поверишь, деточка.
– А ты проверь.
– В Париже.
Пауза на том конце. Затем:
– Ты шутишь?
– Деточка, я серьезно. Я в отеле «Синь» рядышком с бульваром Распай. Помнишь это заведение, а?
Сделав глубокий вдох, Аврора заставила себя сохранять спокойствие.
– Что ты там делаешь? Я думала, что в следующий раз в Париж едем вместе.
– Именно это я сейчас и улаживаю. Слушай, деточка, помнишь то крохотное дельце, про которое мы с тобой толковали? Дельце, которое сделает тебя моделью года у «Дартуа»?
– Да, Макс, я прекрасно помню, что ты говорил.
– В общем, тут кое-что как раз наклюнулось, и, думаю, я могу провернуть это прямо сейчас.
– Макс, это чудесно! Когда мне приехать?
– Утром. Я все уладил. Тебя кое-кто проводит. Но на самом деле все не так-то просто.
– Так я и знала, что без проблем не обойдется.
– Ну, чтобы провернуть это дельце с «Дартуа», как ты помнишь, мне нужны деньжата.
– Макс, у тебя же есть деньги!
– Не такие, чтобы откупить долю в «Дартуа». Мне надо парой сотенок поболе.