Десятая жертва - Страница 200

200

Я мгновенно почувствовал к Клови неприязнь вместе с осторожным восхищением его наглостью.

– Нет, я не знаю Джима Томпсона, – подтвердил я. – Я пытаюсь найти следы моего друга, который исчез. Мне сказали, что вы наняли его для вашей картины.

– Как его фамилия?

– Алекс Синклер. Американец.

– Ах, конечно, – лицо Клови просветлело, – мое новейшее открытие. Он само совершенство. Вы принесли мне новости от него?

– Я надеялся, что вы знаете, где он.

– Он начал у меня работать несколько недель назад. На прошлой неделе он не пришел на репетицию. Он не отвечает на телефонные звонки. А я послезавтра начинаю съемки. Откровенно признаюсь, меня это очень беспокоит.

– Мне тоже печально это слышать. Я позвоню вам, когда что-нибудь узнаю.

Клови кивнул, но как-то рассеянно. Его мысли были уже далеко от Алекса. Потом он окинул меня пронизывающим взглядом.

– Могу я узнать ваше имя?

– Хобарт Дракониан.

– У вас есть, мистер Дракониан, какой-нибудь опыт актерской работы?

– Нет, боюсь, что нет. Актерская работа совсем не мой профиль.

– Превосходно. – Клови произнес «пхревосходно». – В этом бизнесе я презираю так называемых профессионалов. Большие тупые лица и жующая дикция. Антонен Арто показал единственно верное направление. Я первый, кто пошел по этому пути. Мистер Дракониан, я бы хотел снять вас в своей картине.

– Вы очень добры, – ответил я, – но об этом не может быть и речи.

– Никогда не обвиняйте меня в доброте, – возразил Клови. – Меня называют прагматиком сверхъестественного. И почему об этом не может быть и речи? У вас на следующей неделе есть что-то более неотложное или важное, чем участие в фильме, который определенно войдет в историю кинематографа?

– Ну, понимаете, мне, конечно, хотелось бы, – проговорил я, – но я и правда должен найти Алекса. Это не только дружба, это работа.

Клови задумался.

– Алекс дружил с моей командой операторов. Кто-то из них может что-то знать. И вам определенно надо поговорить с Иветт, девушкой, которая занимается сценарием.

– Прекрасно. Где я могу их найти?

– Это будет трудновато, – протянул Клови. – Они разбросаны по Парижу, в тех местах, где в данный момент я предполагаю вести съемки. Но вы встретитесь с ними, когда будете работать в моем фильме.

– Мистер Клови, я восхищаюсь вашей настойчивостью, но не собираюсь участвовать в вашей картине.

– Ну конечно, вы будете, – не отступал Клови. – Вы кажетесь мне рациональным человеком. Работа в моем фильме даст вам доступ ко всем последним парижским слухам. Вы встретите несколько человек, которые хорошо знают Алекса. Я сам буду помогать вам в вашем расследовании. И есть еще одно, над чем стоит подумать. Когда картина выйдет, какой-нибудь агент или продюсер увидит ваше лицо и сделает вам предложение дальнейшей работы. Это может стать для вас началом новой блестящей профессии.

– У меня уже есть профессия. Я занимаюсь расследованиями в международном масштабе.

– М-м-м, несомненно, но разве она столь блестящая?

Мне пришлось признать справедливость его слов.

– Больше того, – продолжал Клови, – я плачу реальными деньгами, франками, которые вы сможете потратить здесь, в Париже, хотя бы на то, чтобы улучшить свой гардероб.

Это звучало как настоящее оскорбление. Правда, мои джинсы еще чуть-чуть – и превратятся в лохмотья, а голубая рабочая рубашка села, и я не могу застегнуть пуговицы на рукавах. Поэтому мне пришлось закатать манжеты, чтобы вежливый взгляд принял это за небрежность. И мои ботинки для прогулок по пустыне видали лучшие времена. Но все равно это не дает оснований так беспардонно меня оскорблять.

Что же касается моей карьеры в кино, то это была самая безумная идея, какую я слышал за долгое время. Такая безумная, что я просто оцепенел, услышав собственные слова.

– О'кей, вы меня уговорили. Когда приступать?

– Послезавтра я начинаю снимать. Мне надо, чтобы на рассвете вы были в бистро на углу бульвара Массена и Порт д'Итали. Ровно в семь.

– О'кей, босс, – сказал я, надеюсь, иронически.

16. НАПАДЕНИЕ

Я вернулся на метро в Шатле-ле-Алль. Там ниже уровня улицы есть кинотеатр, где показывают новые и экспериментальные фильмы. Я спустился к кассам и посмотрел программу, чтобы узнать, когда там появятся картины Клови. Оказалось, через неделю я смогу посмотреть целых два его фильма: «Плоть, желание и нищета», где снималась Симона Синьоре, и «Оранжевый закат» с Аленом Делоном. Свою новую профессию я начинаю в весьма хорошей компании.

Я встал на эскалатор, чтобы подняться на уровень улицы. Вот тогда-то это и случилось.

Парень спускался по эскалатору вниз. Высокий блондин, стриженный «ежиком», с загорелыми бицепсами и неестественно белыми зубами. На нем был жилет, как для серфинга, резиновые «вьетнамки» и гавайская рубашка. Вид не более бандитский, чем у любого другого в кинотеатре «Форум де Алль». И я тут же забыл о нем. Это было ошибкой.

Едва поравнявшись со мной, парень перепрыгнул через барьер между эскалаторами, едущими вверх и вниз, и набросился на меня с кулаками. Он что-то бормотал, однако в тот момент его слова плохо доходили до меня. Я был слишком увлечен поисками выхода из этой ситуации.

Как я уже говорил, я не из тех, кто в совершенстве владеет боевыми искусствами. И вообще я не очень верю в правильность силового решения проблем. Но все же, если люди настойчиво навязывают мне драку, я считаю вполне справедливым использование любой, в том числе самой неблагородной тактики.

Когда он прыгнул на меня, я выставил вперед обе руки, чтобы дать ему отпор, и потом пнул носком ботинка для прогулок по пустыне прямо в пах, или, как англичане говорят, в промежность, аккуратно попав в гениталии, спрятанные несколько в глубине. Точно, как учил меня в давние студенческие годы старый Лао Дзы в школе «пинков в пах» на острове Хоккайдо.

200