Десятая жертва - Страница 142

142

– Не знаю, почему мне разрешили принять участие еще в одной Охоте, – сказал Блэквелл. – В прошлой Охоте я ведь показал себя не с лучшей стороны. В том смысле, что не я убил Жертву, а Мерседес. – Он помолчал, а потом хриплым голосом добавил: – Она сделала это ради меня, Поляк!

– Не начинай все сначала, Фрэнк. Да, в последний раз у тебя дела шли не очень-то удачно. Но в тебе есть потенциал Охотника. Поверь мне, уж я-то в этих делах разбираюсь. Многим первая Охота служит только разминкой, а уж потом они разворачиваются вовсю.

– Ты действительно так считаешь? – хрипло переспросил Блэквелл.

– Еще бы, – усмехнулся Поляк. – Стал бы я иначе рисковать своей репутацией, снова идя к тебе Наводчиком?

– Ладно, Поляк, – сказал Блэквелл, и на этот раз его голос звучал твердо. – Поохотимся вместе, но на этот раз все будет как надо.

После того как они ушли, а Панфило с Валериано отправились на прием, устроенный в их честь, Симмонс повернулся к Мастеру Охоты.

– Я рад, что с Блэквеллом все обошлось, – сказал он. – Вообще-то не стоит принимать такие вещи близко к сердцу, но я волновался за этого парня.

– Зря, – ответил Мастер Охоты. – Я с самого начала знал, что он не подведет. К тому же счастье или несчастье отдельно взятого индивидуума не идет ни в какое сравнение с теми социальными изменениями, которые он вызвал своими действиями. Теперь Охота стала законной, Симмонс, и человечество станет жить по новым законам. Война побеждена! Земля спасена! Наконец-то настал золотой век человечества!

АГЕНТ Х, ИЛИ КОНЕЦ ИГРЫ

Глава 1

День выдался длинный и трудный. У меня были встречи в самых разных местах Парижа: возле Оперы, потом на той стороне Сены, на улице Ванв, потом снова на этом берегу, в предместье Сент-Оноре, и опять недалеко от Оперы. Результат: ноль.

Было уже около семи, когда я вышел из метро на станции Клюни. В Париже стоял апрель; по бульвару Сен-Мишель нескончаемым потоком неслись дизельные грузовики. Лил холодный, безнадежный дождь. Я устал, ноги болели, настроение – хуже некуда. Язык распух от переговоров по-французски с мрачными секретарями. Хотелось забраться к себе в берлогу, сварить яйцо… Но я обещал Джорджу встретиться с ним и выпить за компанию.

Он ждал меня в убогом маленьком кафе возле Эколь Нормаль. Мы немного поболтали о погоде. Потом он спросил, не нашел ли я работу, и я ответил, что не нашел. Он глубоко задумался.

Я знаю Джорджа со старших классов школы, но между нами мало общего. Джордж – мужчина приземистый, решительный и чрезвычайно практичный. Я же довольно высокого роста и склонен к неожиданным поступкам и сомнительным приключениям. Джордж приехал в Европу, чтобы занять скромный пост сотрудника какой-то государственной конторы. А я ни от кого никаких конкретных предложений не ждал.

И поскольку я готов был взяться за любую работу, мне, разумеется, никакой работы не подворачивалось. Вскоре я понял, что в Париже у меня нет будущего, да и настоящее – продажа местного издания «Гералд Трибьюн» – тоже оставляло желать лучшего. Один раз меня наняли водителем (нелегально, естественно), чтобы перегнать новенький бьюик из Гавра в Париж. Потом я нашел работу контрабасиста в маленьком французском джаз-оркестрике на Монмартре. Но для того чтобы получить это место, нужно было сперва раздобыть разрешение, за которым я и обратился в отдел трудовых ресурсов Министерства труда. Оттуда меня, мягко выражаясь, поперли – ведь если бы эта работа досталась мне, значит, ее лишился бы какой-нибудь вполне заслуженный французский контрабасист.

Я был разочарован, но не озлобился. Мне нравилось в Европе, и я хотел здесь остаться. Я мечтал жить в Риме, в апартаментах с ледяными мраморными полами, скверным отоплением, без холодильника, но с лоджией и с патио, и чтобы в квартире были французские окна от пола до потолка и балкон с видом на сады Боргезе. В крайнем случае, я готов был отказаться от лоджии.

Но увы, даже эта скромная мечта, по всей вероятности, была для меня неосуществима. Мои финансы окончательно истощились; как только они исчезнут совсем, я тоже буду вынужден исчезнуть.

– У меня вроде бы есть для тебя работа, – произнес Джордж после продолжительных размышлений.

– Да неужели?

Джордж оглянулся по сторонам. Мы были совершенно одни, если не считать сотен трех студентов. Понизив голос, он сказал:

– Билл, не хочешь ли ты помочь нам поймать одного шпиона?

– С удовольствием! – откликнулся я.

– Я ведь серьезно говорю.

– Я понял. Я тоже вполне серьезно. А мне дадут длинный плащ и пистолет с кобурой, что носят под мышкой?

– Никаких пистолетов, – сказал Джордж.

– Но, по крайней мере, я буду работать в паре с прелестной и таинственной леди?

– И этого не будет.

– М-да, пока что звучит не слишком привлекательно, – заметил я. – Может, мне лучше предложить свои услуги МИ-5 или Сюрте Женераль?

– Послушай, – сказал Джордж сердито, – я вовсе не шучу.

Улыбка вовремя сползла у меня с губ. За пятнадцать лет, что мы с Джорджем знакомы, он шутил всего несколько раз, а на эту тему – и вовсе никогда.

– Да-да, я прекрасно это понимаю.

– Но это действительно серьезное предложение!

Я откинулся на спинку стула и посмотрел прямо на него. Меня всегда интересовало, как становятся секретными агентами. Теперь все стало ясно: человека в эту сферу бизнеса просто приглашает приятель, который там уже работает.

– Так что? – спросил Джордж, немного помолчав.

– Ты о чем?

– Тебя это интересует?

– Я ведь уже ответил: да, интерсует. Когда приступать?

– Было бы лучше, – сурово произнес Джордж, – если бы ты сперва немного подумал, прежде чем принимать подобное решение.

142